Если бы Микеланджело жил в конце XIX века, он бы расписывал не Сикстинскую капеллу, а стены парижских борделей!
Об этих заведениях шла дурная слава, поэтому туда все стремились попасть. Мы расскажем тебе о тех временах, когда публичные дома были самыми настоящими светскими салонами. Среди их завсегдатаев были художники, артисты, бизнесмены, политики и принцы. Пабло Пикассо, Генри Миллер, Марсель Пруст и даже женщины — Марлен Дитрих и Эдит Пиаф. А куртизанки могли поддержать любую интеллектуальную беседу и вдохновить художников на будущие шедевры.
«Шабане». Бордель-дворец «прекрасной эпохи»
Самый изысканный парижский бордель «прекрасной эпохи», интерьеры которого не уступали в роскоши дворцам. Неудивительно, ведь его посетителями были не менее высокопоставленные лица, чем гости королевских дворцов. Тайная гордость французского правительства, куда зачастую водили дорогих гостей. В официальной программе визитов иностранных делегаций посещение этого maison de tolerance (дома терпимости) значилось как «визит к президенту сената».
Создание этого дорогого притона разврата обошлось в 1 700 000 франков (что-то около 9 миллионов сегодняшних евро). Владельцами были бывшая куртизанка мадам Келли и некоторые влиятельные личности, которые своего участия в этом бизнесе не разглашали.
Сегодня, как ни ищи, знаменитый бордель уже не найдешь. Располагался он в самом центре Парижа, рядом с Лувром, на улице Шабане, 12, и существовал с 1878 года. Впрочем, посмотреть шедевры живописи можно было и в борделе, не тратя драгоценное время на Лувр. Стены «Шабане» украшали 16 больших полотен, созданных специально для этого заведения Анри Тулуз-Лотреком, который часто, скажем так, искал здесь вдохновения.
Каждый из номеров был выполнен в определенном стиле и воплощал нескромные фантазии. Можно было побыть султаном в окружении наложниц в номере «Тысяча и одна ночь», стать патрицием или императором в древнеримских апартаментах. Номер в японском стиле выиграл приз за лучший дизайн на Всемирной выставке 1900 года. А еще один любитель куртизанок, Ги де Мопассан, был в таком восторге от «мавританской комнаты», что воссоздал ее в собственном доме.
Индийский номер был в единоличном пользовании принца Уэльского, будущего короля Великобритании Эдварда VII. Над кроватью висел его именной герб, а в номер он заказал уникальную медную ванну в форме носа корабля с обнаженной сиреной и купался в шампанском Mumm и приятной компании. Спустя много лет после закрытия всех парижских борделей этот шедевр за 112 тысяч франков купил Сальвадор Дали.
«Сфинкс». Богемный клуб-бордель на Монпарнасе
«Сфинкс» был первым элитным борделем на Левом берегу Парижа. Его открытие занесут в список грандиозных событий истории Монпарнаса.
Основательница этого заведения Марта Ле Местр, по прозвищу мадам Мартуна, прибыла в Париж из Нью-Йорка, где удачно продала бар незадолго до краха Уолл-стрит. Этого капитала на элитный бордель в богемном районе Парижа, конечно, не хватало, поэтому мадам Мартуна предложила вложиться в перспективный стартап известным гангстерам из Марселя Франсуа Спирито и Полю Карбону.
На торжественное открытие 24 апреля 1931 года на бульваре Эдгар-Кине, 31, собрался весь парижский бомонд — сотни писателей, журналистов, художников, политиков. Правда, публичный дом презентовали как «американский бар», а уже оттуда можно было попасть непосредственно в maison close (закрытый клуб). Шампанское лилось рекой. Гостей встречали самые красивые девушки, отобранные владелицей борделя из артисток знаменитого варьете и кабаре «Фоли-Бержер». Продемонстрировали посетителям и будуары.
В отличие от многообразия комнат «Шабане», «Сфинкс» был полностью выдержан в египетском стиле. Сказалось повальное увлечение Египтом: после открытия гробницы Тутанхамона в 1922 году начался новый всплеск египтомании, получивший во Франции название retour d’Égypte — «возвращение Египта». В дизайне одежды, украшений, мебели и интерьерах борделя появились египетские мотивы.
Вторым более важным отличием оказалось то, что «Сфинкс» не был борделем в традиционном понимании. Многие местные девицы совсем не занимались непотребством, а просто подрабатывали эскортом и доставляли удовольствие посетителям только своим видом, за что получали проценты от выпитого гостями. А за вечер выпивалось до тысячи бутылок шампанского! Сюда приходили целыми компаниями. Мужчины могли появиться в «Сфинксе» с женами и даже детьми, и это было в порядке вещей. Мальчишки с восторгом смотрели на красивых полуобнаженных девушек, в своих легких платьях похожих на фей.
«Сфинкс» удачно располагался в треугольнике популярных «литературных» кафе «Купол», «Ротонда», «Дом» и стал любимым пристанищем литературной и художественной богемы. Заведение сразу облюбовали писатели Жак Преве, Жорж Сименон, Жан-Поль Сартр со своей спутницей Симоной де Бовуар, Колетт. Здесь можно было чаще всего застать известных журналистов Альбера Лондра, Андре Сальмона, Пьера Бенара, Жоржа Сименона. Мобильных телефонов еще не придумали, но редакторы всегда знали, где пропадают их лучшие кадры, и именно сюда им звонили из редакции, чтобы отправить на новое задание.
Генри Миллер сочинил для любимого борделя рекламный проспект в обмен на бесплатные посещения. Мойше Кислинг находил здесь натурщиц для своих полотен, они позировали ему по утрам, и стены «Сфинкса» были увешаны его творениями. «Опыт Тулуз-Лотрекa и Вaн Гогa убедил меня в том, что бордели — местa, не лишенные поэзии», — сказала писательница Симонa де Бовуaр.
«Один-два-два». Бордель 5D
Открылся в 1924 году в VIII округе Парижа, а столь незамысловатое название получил, потому что располагался на улице Прованс в доме 122. Это был рекламный ход. Полиция запрещала владельцам подобных заведений афишировать свою деятельность, и единственной возможной рекламой был номер дома. Если, прогуливаясь по Парижу, заметишь на доме табличку с номером больше, красивее и разноцветнее, то, скорее всего, раньше здесь располагался один из многочисленных bordello.
Владельцы «Один-два-два» стали произносить название на английском языке, чтобы облегчить поиски туристам, которые совсем не парле франсе. Хозяйкой заведения была бывшая «сотрудница» «Шабане» мадам Дориан, решившая работать на себя и открыть собственный бордель. Финансировал семейный бизнес ее муж Марсель Жаме.
В борделе «Один-два-два» можно было совершить кругосветное путешествие, путешествие во времени и даже оказаться в постели в экстремальных условиях. Всего публичный дом располагал 22 комнатами, в каждой из которых создавалось полное погружение в атмосферу какой-то страны или эпохи. В «Пиратской комнате», для любителей морской романтики, кровать была сделана в виде большой лодки, которая с помощью механических приспособлений могла раскачиваться — слегка, как на морских волнах, или даже с эффектом сильного шторма. По желанию клиента могли добавить брызги соленой воды.
В комнате «Восточный экспресс», точной копии купе знаменитого поезда, клиентам были обеспечены стук колес и железнодорожная тряска. В купе «пассажира» провожал персональный кондуктор. В «Римской комнате» устраивались императорские оргии, «Зал Версаля» был оборудован поворачивающимися зеркалами, а одна спальня была с кривыми зеркалами. Клиентам также могли предложить развлечься в комнате-амбаре, наполненной сеном, в эскимосском иглу, в жилище индейцев типи или берберском шатре. Особой популярностью пользовались комнаты пыток в средневековом и инквизиторском стиле с плетками и наручниками — все в худших традициях «50 оттенков серого». Богатая, однако, фантазия была у мадам Дориан!
Кроме того, гордостью знаменитого борделя являлся не менее известный ресторан Le Boeuf à la Ficelle, в котором на официантках были только фартуки и обувь на высоких каблуках. В числе посетителей — Кэри Грант, Эдит Пиаф, Марлен Дитрих, Чарли Чаплин, Кэтрин Хепберн.
13 апреля 1946 года, после принятия закона Марты Ришар, все легальные бордели, люксовые или не очень, были закрыты. Во Франции на тот момент насчитывалось 1500 домов разврата, из них 177 находились в Париже.
Зажигательные танцы Дженнифер Лопес с падчерицей облетели весь мир