Единственное кино с Мэрилин Монро, которое у нас все знают наизусть.
Джентльмены предпочитают француженок
Практически все разговоры о великой голливудской комедии 1959 года приходится начинать с печального факта: не такая уж она и голливудская. «В джазе только девушки» — ремейк французского фильма 1935 года «Фанфары любви». Мало того, это даже не первый ремейк. В послевоенные годы немцы тоже сняли свою версию этого сюжета, который таким образом стал вечным. А с чего бы ему не стать вечным? Рестораны, музыка, женщины, а главное — переодевание в женщин!
В советский прокат картина вышла очень поздно — в 1966, да еще и приобрела атипичное название «В джазе только девушки», хотя исконное её заглавие — «Некоторые любят погорячее». Лишним будет говорить, что это был хит советского проката. И, кстати, первый и последний кинофильм с Мэрилин Монро, который у нас крутили на больших экранах на всю страну. К этому моменту актриса была уже четыре года как погребена на скромном Вествудском кладбище в Лос-Анджелесе.
Но вернемся к теме ремейков. Выдающийся режиссёр Билли Уайлдер (на самом деле его настоящее имя Самуил Вильдер и он родился в Австро-Венгерской империи) не видел французского оригинала, зато смог посмотреть популярный в Германии ремейк и счел его ужасным. Ему понравилась только сама идея сюжета. Именно поэтому в титрах фильма «В джазе только девушки» упоминаются авторы немецкого сценария.
Цветным здесь не место
Эта славная комедия снималась в тот интересный переходный период, когда Голливуд уже находился одной ногой в эпохе цветного кинематографа. Но только одной! И сами съемки, а главное — прокат цветных кинолент — были дорогим удовольствием и решение принималось в каждом случае индивидуально.
Так как «В джазе только девушки» был проектом суперуспешного режиссёра, да еще с участием Мэрилин Монро, стало бы логичным отснять его в цветном виде. К тому же у актрисы значилось в контракте обязательство съемок только в цветных кинолентах.
Однако не все так просто.
Во-первых сам Билли Уайлдер хотел передать дух старой гангстерской эпохи, ведь действие фильма начинается в Чикаго в 1929 году. Цвет по его мнению нарушал должную атмосферу.
Во-вторых на цветных кинопробах обнаружилось, что на полноцветной пленке грим актеров выглядит неописуемо дико. Оба главных героя похожи буквально на «размалеванных геев» с зелеными мордами.
В итоге все дружно сошлись во мнении, что цвет — людям вред.
Попытки-пытки
В самые легендарные летописи Голливуда вошло то, как бедняга Уайлдер боролся с полной неспособностью Монро сконцентрироваться на съемках и произносить простейшие реплики. Банальное «It’s me, Sugar» заняло 47 дублей, прежде чем актриса произнесла фразу верно. Еще больше понадобилось подходов, чтобы снять, как Монро произносит «Where’s the bourbon?». В итоге всю съемочную площадку разукрасили шпаргалками, подсказывающими верную фразу.
Страшнее всего было актеру Тони Кёртису. Он все опасался, что Монро на сороковом или пятидесятом дубле сыграет как надо, а он к тому моменту будет столь измотан, что дубль запорет уже он сам. Именно Кёртис произнес свое знаменитое изречение о том, что целовать Монро, все-равно что целоваться с Гитлером.
Монро и сама психовала, срывалась — опаздывала на два-три часа к началу съемок или просто отказывалась выходить из гримерной. Каждый раз она придумывала новые оправдания опозданиям. Могла, например, заявить, что забыла адрес студии. В сентябре 1958 в разгар съемок она передознулась снотворным и съемки заморозили на две недели, пока актрису приводили в порядок в стационаре.
Когда Уайлдера спросили, готов ли он снимать еще один фильм с Мэрилин, режиссёр ответил: «Мой врач и мой психотерапевт говорят мне, что я слишком стар и слишком богат для того, чтобы снова позволять себе подобные вещи».
Мучились они все, однако, не зря. Фильм десятикратно отбил свой бюджет в прокате, выиграл три «Золотых глобуса» (из них один достался Мэрилин) ну и стал одним из фаворитов Оскаровской гонки (хотя почти все досталось пеплуму «Бен-Гур»).
Тест тестостерона
Кстати, о главных героях. Их играли Тони Кёртис и Джек Леммон. Не просто выдающиеся артисты, но и закадычные друзья. Кёртис, например, заявлял без оговорок: «Джек Леммон — мой лучший друг и восхитительный актер. Талантливый и смешной. Очень милый. Мы как братья! Мы — подарок друг другу».
Как ты прекрасно знаешь, львиную долю фильма оба они провели в женских платьях, париках да гриме. (И как они только друг в друга не влюбились?)
Так как на съемочной площадке собралось сборище перфекционистов, то перед самыми съемками решено было проверить, насколько Кёртис с Леммоном вжились в шкуры истинных леди. Тест был простой, но жесткий — они стали посещать женский туалет киностудии. Как назло, их там часто узнавали. Тест был признан избыточно сложным.
Труднее всего давалось хождение на каблуках. После многочасовых уроков у танцора из кабаре Кёртис и Леммон сдались, заявив, что будут изображать не женщин, а мужиков, которые пытаются изображать женщин. Логично.
Шедевры мировой цензуры
Очевидно, что советские чиновники обязательно бы порезали столь откровенный по меркам эпохи фильм. И повырезали немало — лишь в 1999 года на российском ТВ состоялась премьера полной дублированной версии. Хотя, говоря по правде, ничего принципиально ценного картина при коммунистическом обрезании не потеряла.
Удивительно другое — фильм гоняли и в самой Америке в хвост и гриву. Например, власти штата Канзас просто взяли и запретили прокат в 1959 году с искренне тупой формулировкой: «слишком вызывающе для Канзаса».
Религиозные активисты Америки сразу же обвинили фильма в пропаганде гомосексуализма и трансвеститов.
Вообще еще на стадии написания сценария авторы фильма озадачились действительно серьезным вопросом — что способно заставить двух настоящих мужиков переодеться в женщин? Да еще так, чтобы это не взбесило цензоров и особенно зрителей. Идеальным выходом стала история про бегство от мафии. Её, кстати, не было во французских и немецких первоисточниках.
Ничто человеческое им не чуждо
Магазинные женские платья актерам не то, чтоб не нравились, они просто на них не сидели. Так что все шилось под заказ важным киностудийным дизайнером — австралийцем Орри-Келли.
В процессе примерки платьев Орри-Келли пошутил в адрес Мэрилин, что у Тони Кёртиса задница лучше, чем у неё. На что актриса подняла свою блузку и похвасталась (дословно): «но зато у него не таких сисек!».
Орри-Келли, кстати, единственный, кто в итоге получил статуэтку «Оскар» за этот самый фильм.
Идеальный финал
Вплоть до окончания съемок картины все еще оставался неопределенным. Никто не знал, как именно закончить столь мощную и ни на секунду не проседающую комедию.
В заключительной части сценарии с самого начала значился эпизод, когда персонаж Джо Брауна произносит «У всех свои недостатки». Однако никто не считал этот момент ударным и до последнего момента все надеялись, что сценаристы придумают что-нибудь получше. В итоге оказалось, что лучше уже не придумать.
В 2002 году, когда Билли Уайлдер скончался, одна из газет отметила это событие заголовком: «Билли Уайлдер скончался. У всех свои недостатки».
Мэрилин Монро и Билли Уайлдер
Источник
Новый Робинзон: мужчина купил необитаемый остров и создал райский уголок